Юриспруденция в Беларуси: Больше абсурдных приговоров
Кому сдавать свою квартиру белорус не имеет права выбрать. Янка Беларус рассказывает об абсурде, который происходит сегодня в Минске. Эпизод 96.
инчанку Ольгу Синелеву, которая попросила съехать из съемной квартиры помощницу прокурора Алину Касьянчик, приговорили к двум годам ограничения свободы без направления в исправительное учреждение. Это значит, что она теперь может выходить из дома только на работу и возвращаться до определенного времени назад, а также постоянно отмечаться в милиции о своем местонахождении.
Die Notizen in deutscher Sprache finden sie hier.
22-летняя Алина Касьянчик была гособвинителем по громким политическим делам, включая суд над журналистками Belsat Катериной Андреевой и Дарьей Чульцовой: им дали по два года тюрьмы за стрим.
В прошлом году Ольга Синелева сдала в аренду квартиру молодой сотруднице прокуратуры. Но после событий лета 2020 года Касьянчикa попросили освободить жилье, она согласилась. Когда Алина нашла новое жилье, договор был расторгнут по соглашению сторон. Конфликта у владелицы квартиры и Алины Касьянчик не было.
45 лет. Журналист-фрилансер.С рождения живёт и работает в Минске. Коротко про себя говорит: „Моя жизнь очень хорошая. Мне всё очень интересно наблюдать, слушать, чувствовать, трогать и нюхать“. Писать старается на темы, которые бросают вызов.
А затем вдруг возбудили уголовное дело по признаку дискриминации сотрудницы прокуратуры по статье 190 за нарушение равноправия граждан. Заседание решили сделать закрытым, чтобы не навредить „потерпевшей и ее семье“: всех слушателей и прессу попросили уйти. Адвокат ответчицы Андрей Мочалов прямо во время судебного заседания узнал что, оказывается, он лишен лицензии.
Это похоже на мелкую месть, когда „не до законов“, как метко выразился в одной из своих публичных речей Лукашенко. У владельца квартиры ведь вполне могли возникнуть семейные обстоятельства, когда понадобилась принадлежащая ей в собственность квартира. Алину Касьянчик не выселили в один день, она нашла куда переехать. Так что это было? Я знаю, что система арендного жилья в Германии отличается от белорусской. Но если все документы были оформлены юридически надлежаще, то какие проблемы (тем более уголовного характера) могут возникнуть у владельца сдаваемого дома?
Вспоминается „Скотный двор“ Оруэлла, где „Все животные равны, но некоторые более равны, чем другие“. Когда заключенные в следственном изоляторе в жару 40 градусов не выводятся на положенную прогулку, не получают медикаментов, а только побои и вопросы: „Все ли живы в вашей камере?“, то это не нарушение равноправия граждан? Почему неопытная помощница прокурора имеет право на какие-то особые привилегии в жизни? Абсурд и беззаконие, которые сейчас творятся в Беларуси, просто зашкаливают.
Очень печально, ведь Оруэлл не мог допустить, что его антиутопии будут реализованы в реальности. Да так тщательно, что его фантазия не могла такого даже представить.
taz lesen kann jede:r
Als Genossenschaft gehören wir unseren Leser:innen. Und unser Journalismus ist nicht nur 100 % konzernfrei, sondern auch kostenfrei zugänglich. Texte, die es nicht allen recht machen und Stimmen, die man woanders nicht hört – immer aus Überzeugung und hier auf taz.de ohne Paywall. Unsere Leser:innen müssen nichts bezahlen, wissen aber, dass guter, kritischer Journalismus nicht aus dem Nichts entsteht. Dafür sind wir sehr dankbar. Damit wir auch morgen noch unseren Journalismus machen können, brauchen wir mehr Unterstützung. Unser nächstes Ziel: 40.000 – und mit Ihrer Beteiligung können wir es schaffen. Setzen Sie ein Zeichen für die taz und für die Zukunft unseres Journalismus. Mit nur 5,- Euro sind Sie dabei! Jetzt unterstützen
Starten Sie jetzt eine spannende Diskussion!